Несколько слов о чешской архитектуре

Светлана Кожина

 Живя в России, ты обычно не замечаешь ни особенностей русской архитектуры, ни внутреннего убранства храмов и дворцов – хотя бы потому, что видишь всё это сотни раз в день (или потому, что весь исторический центр Москвы завешан плакатами едва ли меньшей площади, чем промышленные районы Гонконга). 

Другое дело для русского человека – Европа. Как и всему нам чуждому, мы уделяем ей, как правило, больше внимания и порой даже заставляем себя проникать в суть вещей. Я этого тоже не избежала. Поэтому сначала с широко раскрытыми глазами бегала по всем пражским костелам, пытаясь, скорее, все просто запомнить и уловить. Однако спустя месяц, когда ежедневные походы в институт превратили дорогу через Старый город в рутину, произошло нечто странное. Не скажу, что я вдруг "прочувствовала дух Праги", скорее мое сознание к ней привыкло и сжилось с ней. Я обратила внимание на одно интересное явление.

На Старой площади в центре Праги, как известно, стоят чуть ли не друг напротив друга два храма: Девы Марии пред тыном (готика 14-16 веков) и собор святого Микулаша (барокко начала 18 века). Их разделяет 2 минуты ходьбы через площадь мимо памятника Яну Гусу. Эти 2 минуты, словно дорога сквозь столетия. Мысли нации в разные века, воплощенные в камне. 

[Храм св. Микулаша. Старе место. Kostel sv. Mikuláše. Staré město]

 [Храм Девы Марии пред тыном. Kostel Matky Boží před Týnem]

 

Ты видишь тех людей, что построили это. Ты можешь даже догадаться, о чем они думали. Ведь они отдавали этому целую жизнь! Поколения строителей умирали и рождались, пока строился один только храм девы Марии. Невозможно делать такое, не имея цели! А цель и была, и великая.

Архитектура, как литература, живопись, отражает дух нации. Но она отличается одним качеством: ее можно увидеть и постичь одномоментно (чего нельзя сказать о литературе, например), но в то же время в контексте города, в окружении даже самих людей (тут ей проигрывает и живопись, словно отгороженная от мира художественными павильонами и толстыми стеклами). К тому же каждое здание – творение коллективное. Необходимы были десятки людей, чтобы построить это, безумно много времени, как, например, это было при строительстве собора святого Вита (если учитывать его позднюю барочную достройку, то строительство заняло 10 веков!!!). Когда я осознаю это, просыпается дикое желание прикоснуться к камню и увидеть всех этих людей, их жизнь тогда. И архитектура позволяет это сделать.

Например, готика. Все имеют хотя бы стереотипное представление о готике, как стиле "а-ля граф Дракула". На самом деле мощные и черные готические стены восхищают, пугают, но ужас почему-то не наводят. И дело тут, мне кажется, в идеологической подоплеке готики: она стремится дотянуться до небес, быть как можно ближе к Богу. И эта устремленность ввысь кажется не пугающе-некромантской, а священной, возвышенной. Недаром своды готического храма святого Антонина над алтарем расписаны как звездное небо. И ты, стоя внутри или даже снаружи, чувствуешь, словно можешь летать. Это чувство странно усиливается, когда ты поднимаешься на готическую башню, например, в том же самом знаменитом святом Вите, и видишь возвышающиеся совсем близко соседние башни на фоне неба. И лишь где-то внизу ходят люди. Чуть ближе к небу, чуть свободнее. Да, твоя жизнь начинает казаться крайне ничтожной, но ты почему-то радуешься этому, словно она тебе и не нужна. Не знаю, как это выразить, кроме как уже написанным словом "свобода". Это красиво... очень красиво. 

И готические витражи на библейские сюжеты, где на самой вершине изображен либо Христос, либо Бог-Отец, либо Святой Дух в небе. Все продумано, выверено, идеально. В этой фанатичной точности деталей готики тоже заключен смысл: это строилось людьми, чтобы быть ближе к Богу (я слишком много говорю о религии, но ведь в ту эпоху религия была неотъемлемой частью человеческого сознания). Вот, как говорится, и делайте выводы. Чего хотели люди того времени, на что тратили свою жизнь, вернее даже, на что ее положили. И сразу вспоминаются и гуситские войны начала 15 века, которые нанесли урон католической церкви, духовенству в частности, но не тронули облика храмов. То есть здесь религия пошла, в каком-то смысле этого слова, в разрез с архитектурой и не так тесно была с ней связана, как я, может быть, это описала. 

Теперь что касается барокко. Сразу скажу, что нравится оно мне куда меньше. И дело тут тоже в идеологии. Немного истории: 16-17 века – жесточайшая контрреформация против разросшегося протестантизма (Чехия в 16 веке на 80% была протестантской, то есть роскошь в церкви не признавала). Церковь решила строить храмы, похожие на картину: то есть мы приходим туда "поглазеть" (да, печалька была у людей без интернета и телевизора, вот они и строили себе красивые храмы, чтобы было на что смотреть). Таким образом чехов хотели вернуть в лоно католической церкви. Отчасти поэтому барочный храм кажется мне слишком "наигранным", неживым, искусственным. Похоже на "показуху". Соглашусь с теми искусствоведами, которые считают барочное убранство безвкусным. Однако и эта безвкусица восхищает тем, что архитектор в стремлении пришпандорить побольше рюшечек и херувимчиков не забыл о содержании, о цели всего строительства, которую не заметили сначала и сами чехи, но заметил чешский писатель Ярослав Дурих. Я и сама не замечала, пока не познакомилась с его мыслями и не обратила на это внимания.

Ты заходишь в барочный храм и видишь огромный алтарь, украшенный фресками потолок, слышишь звуки органа, от которых подкашиваются колени и мурашки по спине бегают. Но все это издалека. Когда же ты подходишь ближе, открывается одна особенность: на уровне твоего лица находятся только вещи, принадлежащие миру материальному. Как правило, эта часть храма не украшена ничем, она голая и холодная. А вот все «прекрасное» находится выше твоей головы. Таким образом, когда ты подходишь к алтарю, над тобой нависают огромные золотые статуи святого Прокопа, изгоняющего бесов, и святого Георгия с копьем наперевес. Воистину ужасает. Все давит на тебя, принижает, словно показывая, где твое настоящее место. А там – мир святых, он для тебя недосягаем, мы можем лишь благоговеть перед его величием и стремиться попасть туда. Это обрезает тебе крылья, которые дарует готическая архитектура. Но ты не понимаешь, почему так, пока не сравниваешь с историей. 

Я думаю об этом с того дня, как мы с Лерой посетили собор святого Микулаша на Малой стране. Наверное, он самый красивый барочный собор во всей Праге. Но эти золотые фигуры... они прямо не давали мне покоя, пока я старалась рассматривать фрески на потолке.

А потом ты выходишь на улицу... на Нерудову улицу. Эти маленькие домики скромных ремесленников, эти узкие улочки. Становишься каким-то паном Броучеком из романов Чеха: такой маленький и скромный мещанин. Не то, что те гуситы, вилами отражавшие набеги крестоносцев. Вот он, воплощение чешской ментальности. В архитектуре... все просто и ясно, но почему-то так сложно и так масштабно. Удивительно.

2013